Валиулин В., Романова Ю. Я - другое дерево

Что такое театр, знают все. Про протеатр слышали, возможно, несколько сотен человек. Латинское pro означает: “впереди”, “вместо”, “за”, “в пользу”... Словом, протеатр - это особый театр, в котором играют люди с ограниченными физическими и интеллектуальными возможностями.

В конце сентября в Москве прошел 4-й Международный фестиваль особых театров “Протеатр”, собравший 15 невероятных творческих коллективов из России, Германии, Южной Кореи, Латвии, Узбекистана, Украины, Азербайджана.

От Новокузнецка в работе фестиваля участвовала руководитель библиотечного информационного центра “Крылья” Центральной городской библиотеки имени Н.В. Гоголя Юлия Сергеевна Романова. В Москву она отправилась прямиком из хакасской тайги, с “Краеведческого экспресса” той же Гоголевки.

Особый театр - не подделка, не имитация профессионального театра. В пространстве современного театра особое искусство активно занимает пустеющую нишу искренности.

Член жюри “Протеатра” народная артистка России Ольга Остроумова, просмотрев несколько спектаклей артистов-инвалидов, изумленно сказала: “Профессиональным артистам неподвластен такой уровень игры. Это все сыграно сердцем, душой”.

Есть особые театры, в которых играют только инвалиды. Есть протеатры, в которых вместе с ними играют здоровые профессиональные актеры. Какие из них более выразительны, сказать трудно, потому что при оценке игры таких актеров не годятся привычные критерии. Ты или погружаешься в непонятно какими средствами созданный ими мир, или... Второго варианта, впрочем, не бывает. Инвалиды покоряют своего зрителя раз и навсегда.

“Я встречаю Валеру на улице. Валера сидит в инвалидной коляске. Я не говорю по-русски, Валера - по-немецки. Если я и Валера выходим на сцену, то между нами нет никакой разницы, есть только мы с возможностями каждого - Валера дает их мне, я - ему. И мы абсолютно равноправны, это мой коллега и больше ничего...”, - говорит режиссер театра Thikwa из Берлина Герхард Хартман после того, как прыжок Валерия - участника театра движения “Лик” (Ташкент) - из коляски встречают руки участников.

Герхард Хартман привез в Москву спектакль “Еще живы. Уже вычеркнуты из памяти”. В его основу легли истории из знаменитой в Западной Европе книги Ханса Принцхорна “Искусство душевнобольных”, ставшей одной из вех на пути признания нового художественного феномена, названного “Арт брют”, или “искусство аутсайдеров”. Актеры в его спектакле произносят абсурдные тексты, играя словами, жонглируя образами, и открывают зрителю доселе неизведанные миры.

Особый театр - территория равных возможностей, когда на сцене пятнадцать человек с синдромом Дауна мощно работают в спектакле, двадцать танцоров с нарушениями слуха, опорно-двигательного аппарата и интеллектуальной недостаточностью вместе с профессиональными танцорами погружают зал в мир итальянского искусства, когда жесты говорят больше слов, а зрители встречают это оглушительными аплодисментами.

Пятнадцать человек с синдромом Дауна  на сцене - это спектакль по пьесе “Прения живота со смертью” А. Ремизова. До игры на сцене артисты - инвалиды со всеми признаками болезни Дауна. Во время игры - это настоящие актеры, чьи вполне осмысленные речи и движения переворачивают в зрителе все прежние представления о сценическом искусстве.

Протяните руки вперед, распахните пальцы и повращайте кистями рук. Именно так благодарили неслышащих артистов студии пантомимы “Жест” из Новосибирска, которые светящимися в темноте движениями говорили: “Я - другое дерево... Ты хочешь, чтобы я был, как ель зеленая, всегда зеленая и зимой, и летом, хочешь, чтобы я был гибким, как ива, чтобы не разгибаясь гнулся, но я - другое дерево, я - другое дерево...”

Театр миниатюр “Крылья” из Гоголевки поехать в Москву не смог, слишком это трудно для них, колясочников, да и не по средствам. Хотя показать ребятам было что. Их спектакль “Ваганты” с песнями средневековых школяров и студентов звучит ярко и современно. Их звали и ждали. Но в Москве удалось побывать только Романовой. В Новокузнецк Юлия Сергеевна вернулась переполненная новыми идеями и планами. Говорит: “До сих пор поездка в Москву считалась неудачной, если не могла побывать в театре имени Ленкома и посмотреть на игру Инны Чуриковой. Нынче все выпало из головы, кроме восхитительной игры неограниченных в творческих возможностях ребят”.

Среди новых планов - желание более тесного сотрудничества с городским драматическим театром. “Если бы там взяли хоть одного из наших ребят-инвалидов в свой спектакль”, - мечтает Юлия Сергеевна.
На что указывает инвалидность? На социальный статус человека. Но инвалид в жизни не всегда является инвалидом в искусстве, и никогда - в личном творчестве. Дух не может быть ограниченным. И “Протеатр” творит особую реальность, расширяя горизонты духа и действительности.

Театр миниатюр “Крылья” дает в год около 10 спектаклей. Зрители у него самые разнообразные. Часто посмотреть на игру артистов-колясочников приходят школьники. Иногда просмотр начинается под их говор, а то и смех, но никогда так не заканчивается. В финале всегда - вначале тишина продолжения восприятия, а затем аплодисменты восторга. Кто больше выигрывает от таких встреч, сказать трудно: актер ли, обретший крылья вдохновения, или зритель, вдруг обнаруживший в себе способность сопереживания.

И еще. Новокузнецку очень к лицу пришелся бы Дворец искусства, где инвалиды могли бы творить наравне со здоровыми актерами.

Но тут возникают вопросы: насколько мы готовы к расширению зрительской позиции, к открытию нового зрения? Что хотим видеть: личность или человека с особенностями? Когда мы ответим на них, тогда культура станет такой, какой мы хотим видеть ее.

Валиулин, В. Я - другое дерево [Текст] / Владимир Валиулин, Юлия Романова // Кузнецкий рабочий. - 2010. - 7 октября (№ 117). - С. 7 : фото.